Приблизительно с конца октября мировые СМИ, в первую очередь американские, начали писать о возможном нападении России на Украину. Поначалу эта новость вызывала разве что недоумение: российские войска давно стоят на украинско-российской границе, а каких-то новых резонов для нападения никто назвать не мог. Однако информационный поток о "нашествии с северо-востока" становился все более плотным и навязчивым. В ход шли ролики из ТikTok, интервью с женами российских военных, спутниковые снимки и сообщения неназванных источников. Да и тон публикаций становился все более настойчивым, иногда переходя в истерический. "Русские перебрасывают войска с Дальнего Востока в Беларусь", "семьи американских дипломатов покидают Украину", "русские собираются разграбить Киев", "украинские спецслужбы вывозят секретные документы из Киева в Западную Украину" – вот лишь некоторые из сеющих панику месседжей, тиражируемых ведущими западными газетами и телеканалами.
При этом не только Россия, но и президент Украины опровергают неизбежность войны, а нагнетание ситуации вокруг российского нападения на Украину уже обошлось нашей стране в $12,5 млрд, которые инвесторы вывели за рубеж на волне паники. Так будет ли война и, если нет, то кто и зачем гонит волну дезинформации?
Почему Украина занимает столь важное место в споре о безопасности между Россией и США с НАТО, какие цели преследуют геополитические игроки, обостряя ситуацию вокруг Украины?
Виктор Щербина, доктор социологических наук, замглавы стратегической группы "София":
– Я думаю, что ситуация здесь идет о переустройстве миропорядка, в котором, уже понятно, что моноцентричной системы не будет – этот исторический этап остался в прошлом. И уже сейчас идет речь о том, кто войдет в число игроков, которые займут первые роли, и кто будет определять форму нового миропорядка. Украина здесь выступает критическим фактором для вопроса определения характера системы безопасности в Европе. Сейчас сложно сказать, будет ли это разделение на новую систему военно-политических блоков, как это было в ХХ веке, когда бал правили НАТО и Организация Варшавского договора, или же грядет некая новая система, где речь пойдет не столько о военно-политической безопасности, сколько о безопасности дальнейшего развития.
Святослав Юраш, народный депутат (СН), член Комитета ВР по вопросам внешней политики:
– С точки зрения безопасности и предоставления Украине иностранных вооружений, российская аргументация неправа в корне – Эстония, Латвия и Литва имеют такую же близость к критическим центрам в РФ, как и мы. Но есть другое видение, которое изложил Путин в своем эссе на Kremlin.ru, – это стратегическая цель восстановления Украины, Беларуси и России в одном государстве. Там он четко артикулировал, что видит наше государство как нелегитимное, то, которого нет, и что желал бы объединить три государства в одно. Но этот аргумент в Украине и для Украины не работает: РФ ведет у нас войну уже восемь лет, аннексирует наши регионы.
Андрей Телиженко, дипломат, сотрудник Посольства Украины в США в 2015–2016 гг.:
– Украина объективно задействована в переговорном процессе. Равно как и Иран, и Сирия, и другие страны обсуждаются. Так получилось, что Украина находится на границе с РФ, то есть рядом с супердержавой. Точно так же, как Куба находится у берегов США, и когда ставится вопрос расширения какого-либо союза, то ее вопрос становится предметом переговоров. Нас попросту обсуждают в разных форматах. И наши западные партнеры с удовольствием сделали бы из Украины буферную зону, плацдарм, чтобы политически, экономически, в военной плоскости конфликтовать с РФ – вот именно поэтому сегодня идет обсуждение нейтрального статуса Украины. Идея такова: чтобы нашу страну не использовали в своих целях западные партнеры, надо создать здесь зону безопасности, "мост" между Западом и Востоком, а не плацдарм или буферную зону, в которую нас хотели бы превратить "партнеры" на Западе. Об этом, вспомните, писали еще Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер – это не какие-то конспирологические теории.
Руслан Бортник, политолог, глава Украинского института политики:
– В силу своего расположения, экономического и человеческого веса, Украина – это балансир, "гирька", которая может критически перевесить чашу весов между Востоком и Западом. Ясно, что приобретение или потеря такого актива, включение его в ту или иную зону влияния мгновенно влечет за собой переформатирование геополитического баланса во всей Европе. Более того, Украина стала, как мне кажется, местом символическим и принципиальным для обеих сторон. Ведь сколько было информационного внимания к Украине за это время, сколько инвестиций и денег вложено с обеих сторон в противостояние вокруг Украины! Что просто так уступить Украину уже сложно, практически невозможно. Находясь в западной сфере влияния, Украина станет вечным кризисом для РФ, ключевым инструментом для ее сдерживания. Находясь в зоне влияния РФ, она станет риском распада в западной сфере влияния для Восточной Европы, то есть риском существования НАТО и Евросоюза. Именно поэтому видим столь ожесточенную борьбу.
Насколько оправданны заявления Запада о готовящемся вторжении России и заверения самой РФ о том, что она не собирается нападать на Украину?
Виктор Щербина:
– Я считаю, что сама Россия сегодня не заинтересована в этом прежде всего. Благодаря тем процессам, которые происходят в самой РФ, – там много внутренних проблем. И добавлять к ним еще и те, что будут связаны с возможным военным конфликтом, в общем-то, не стоит. В политическом руководстве, насколько я понимаю, в военной операции никто не заинтересован. Та политика, которую они проводят, – это не политика обмана, а, скорее, выстраивание условий для примирения.
Святослав Юраш:
– Россия системно и стабильно показывает, что эта готовность у нее есть. И на любые шаги Украины в поисках своего места в институциях, воплощении наших конституционных положений о нашем движении в ЕС и НАТО, Россия будет реагировать максимальной агрессией, максимальной истерикой. Может даже дойти до военных действий. Запад же сейчас отмечает эти риски, делает все, чтобы мы о них помнили – и это правильно. Наша позиция здесь амбивалентна. Есть разведданные спецслужб. А есть тезис о том, что "умом Россию не понять", – поэтому кто знает, как это может обернуться…
Андрей Телиженко:
– Происходящее – это игра, чтобы сохранить лицо. Россия имела на нашей границе войска восемь лет, и никто об этом как бы не кричал. А тут – начали: сейчас это выгодно. Чтобы что? – Можно ведь спровоцировать какую-то ситуацию (не дай бог) на нашей территории, обвинить в этом РФ. При слабости украинской власти это вполне вероятно… У самой же России нет мотива для вторжения. На кону "Северный поток – 2", другие экономически важные вопросы. А в итоге, после провокации, на РФ может усилиться давление, с тем, чтобы после переговоров можно было не идти ей на уступки.
Сейчас России выгодно вообще в законном поле договориться с элитами и поменять власть в Киеве. И не надо вторгаться. В Киеве – самая слабая власть за всю историю независимой Украины. Люди, которые не понимают, ни куда они попали, ни что они делают. И поддержки у них ноль среди элит, кроме разве что Игоря Коломойского. Плюс слабая поддержка со стороны населения, 12%, как показывает внутренняя социология. Так что эта истерия – дымовая завеса того, что будет происходить в самой Украине.
Руслан Бортник:
– Тут главное слово – "нападать". Мы же понимаем, что нападение и оборона в современном постмодернистском мире – часто одно и то же. Мы не знаем, собирается ли Россия использовать свои сильные возможности против Украины или нет. Но такой вариант, особенно после 2014 года, исключить не можем. В то же время за позицией Запада кроется явно какой-то политтехнологический момент. Потому что это несостоявшееся пока вторжение России позволило переключить внимание их обществ с экономических и "ковидных" кризисов. Позволило разыгрывать патриотическую карту. Увеличивать бюджеты ВПК. И увеличить зависимость европейских союзников от США. Позволило поставить в Украину дополнительно не планируемые партии вооружений. Позволяет обвинять Россию в агрессивных намерениях и ставить под вопрос СП-2. То есть ситуация "инструментализируется". Мне кажется, что в этом нападении на сегодня больше геополитической игры, нежели реальной составляющей. Но исключать того, что Россия может применить вооруженные силы для решения своих геополитических задач в Украине, я бы все же не стал. Это крайний из доступных для России инструментов.
Есть ли у Украины в лице политического руководства "место для маневра" в создавшейся ситуации или мы окончательно превратились в пусть и не сторонних, но наблюдателей?
Виктор Щербина:
– Возможности для маневра в отношениях с Россией есть. Руководство РФ, в лице тех же Медведева, Лаврова, говорит о возможности переговоров по российско-украинским отношениям. Здесь можно решать проблемы, связанные с логистикой, транспортом, гуманитарные проблемы. А на следующем "витке" переговоров можно выходить и на проблемы, связанные с Донбассом. То есть такие условия объективно существуют. Существуют ли они с точки зрения интересов тех групп, которые непосредственно принимают решения во внутренней украинской политике, – сказать сложно, поскольку у нас идет политическая борьба. И для одних элит повестка войны является повесткой по приходу к власти и ее удержанию. Для других – наоборот, повесткой прихода к власти является мир. В этом отношении вот эта субъективная неготовность нашей политической элиты – критический фактор.
Святослав Юраш:
– У нас всегда стабильная позиция "ничего об Украине без Украины" – и это было подтверждено в недавней беседе президентов Зеленского и Байдена. Почему же здесь нет вопроса о "маневровой" украинской позиции? – У нас она однозначная и четкая: мы – независимая страна, имеем право выбирать свой путь, свое будущее, перспективу альянсов.
Андрей Телиженко:
– Увы, из-за слабости власти мы сейчас сторонние наблюдатели. Но маневр есть всегда. В НАТО нас никто не берет и так. Можем выйти и сказать: мол, отказываемся от Альянса, ведь это камень преткновения в переговорном процессе между РФ и США. А мы хотим остановить войну – так откажемся от членства в НАТО, как уже раз отказались от ядерного оружия. Это будет на благо нашей страны, а Запад взамен спишет нам долги перед МВФ. А ЕС и РФ – вложатся в нашу ГТС, будут развивать консорциум, создав нам экономически выгодную ситуацию. Из нынешнего положения мы выйдем игроком, субъектом процесса. Со своим предложением – а там посмотрим, какой будет реакция наших западных партнеров и РФ. Это – маневр. Есть и другие шаги: можем показать, что готовы к компромиссам, начать "двигать" в Раде политическую часть Минских соглашений, к примеру. Это был бы хороший трек – и Украина начнет отстаивать нейтралитет, и станет одновременно мостиком между Востоком и Западом, параллельно выполняя "Минск". Тем самым покажем: мы способны выполнить соглашения, под которыми подписались! А решать будем не то, что скажут в Вашингтоне, а то, чего хотим мы здесь, в Киеве. Но, думаю, нынешняя власть на это никогда не пойдет – ведь права голоса она не имеет.
Руслан Бортник:
– Маневр, безусловно, есть, потому что все, что Россия требует от Запада, чтобы было сделано Украиной – это реализация Минских соглашений, невступление в НАТО, – все это Украина может сделать самостоятельно и без Запада. Поэтому по большому счету, как бы это ни звучало, мы должны понимать, что ключ от этого "украинского замка" все же находится в Киеве. Но взять его в руки могут только смелые люди, со стратегией. И мне кажется, что сегодня у нас прежде всего не хватает политической воли для разрешения этих проблем. Хотя и остаются инструменты.
Заключение Общественной экспертизы
Эксперты фактически единодушны в том, что у России нет никаких резонов нападать на Украину. Правда, есть одно знаковое исключение, которое о многом говорит. Один из экспертов, входящий в Зе-команду, высказал мнение, которое по основным пунктам противоречит сказанному всеми остальными, зато полностью совпадает с нарративом, формируемым американскими политиками и СМИ.
Что же до солидарного экспертного взгляда, то он, несмотря на нагнетание в информационном поле, за последние месяцы не изменился: инициаторами и главными "инвесторами" хайпа вокруг темы "Путин нападе" являются американцы и британцы. Даже ЕС поддерживает их с оговорками и осторожными сомнениями. Делается все это, как всегда в американской политике, по сугубо внутриамериканским поводам, возможно, для подготовки тамошнего электората к очередным "перемогам" байденовской администрации, например, в деле "умиротворения Путина".
Впрочем, как бы там ни было, у Владимира Зеленского появился шанс прекратить танцы под чужую дудку и, вместо того чтобы стенать по поводу выводимых из страны инвестиций, взять инициативу в свои руки. Например, выполнить политическую часть минских договоренностей или вернуть Украине внеблоковый статус, прекратив назойливо стучаться в закрытые двери НАТО.
