Антикоррупционная реформа
Коррупция в Украине давным-давно стала притчей во языцех. Признают этот удручающий факт как внутри страны, так и за рубежом.
Отзывы иностранных партнёров, места в международных рейтингах и суммы ущерба от коррупции
В конце 2016 года Счетная палата Евросоюза признала Украину наиболее коррумпированной страной Европы. Выводы аудиторов основываются на анализе газового сектора, действий Киева в сфере управления государственными финансами, эффективности использования кредитных денег ЕС и борьбы с коррупцией в период с 2007 по 2015 гг. В американской газете «The Washington Times» об украинской коррупции, и вовсе, высказались однозначно: «В Украине такая коррупция, что даже нигерийский принц был бы смущен».
Согласно данным рейтинга восприятия коррупции Transparency International, в 2017 году Украина расположилась на 130 месте из 180 (2016 – 131 место, 2015 – 130, 2014 – 142). Свою позицию в прошлогоднем рейтинге наша страна делит с Гамбией, Мьянмой, Сьерра Леоне и Ираном, набравшими аналогичное количество очков. По информации TI, 86% украинцев не верят, что правительство сможет побороть коррупцию. В части I доклада о положении в Европе и Центральной Азии, опубликованного Transparency International в феврале 2018 года отмечено, что антикоррупционные активисты в Украине подвергаются преследованиям и насилию, а власти страны игнорируют призывы создать независимый Антикоррупционный суд. По данным исследования компании Ernst & Young Global, опубликованного в апреле 2017 г., 88% украинских респондентов считают, что взяточничество и коррупция широко распространены в стране. Ущерб от коррупции в период 2014-2016 оценивается не менее, чем в 130 млрд. гривен, что сопоставимо с годовыми расходами бюджета на национальную безопасность и оборону.
3 ноября 2017 г., постоянный представитель Международного валютного фонда (МВФ) в Киеве Йоста Люнгман заявил, что из-за коррупции страна ежегодно теряет 2% роста своего ВВП. В марте 2017 г. глава НАБУ Артём Сытник обнародовал цифру ущерба государственных предприятий от коррупции за период после 2014 г. По его словам, она составляет около 80 млрд. гривен.
Антикоррупционные структуры и затраты на их деятельность
Сразу после Майдана ряды борцов с коррупцией существенно пополнились. К неравнодушной антикоррупционной общественности (затем не раз фигурировавшей в коррупционных скандалах), подключились новые профильные органы. Необходимо отметить, что все они – НАБУ, САП, НАПК и недавно созданное ГБР – во многом дублируют функции уже существующих ГПУ, СБУ, МВД, военной прокуратуры.
В данный момент, список антикоррупционных органов Украины выглядит следующим образом:
-
Национальное антикоррупционное бюро Украины
-
Специальная антикоррупционная прокуратура
-
Генеральная прокуратура Украины
-
Национальный совет по вопросам антикоррупционной политики
-
Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции
-
Государственное бюро расследований
-
Генеральная инспекция внутренних расследований Генеральной прокуратуры
-
Отдел Генпрокуратуры по расследованию коррупционных уголовных правонарушений, совершённых судьями
-
Главное управление по борьбе с коррупцией и юридическими преступлениями (управление «К» СБУ)
-
Департамент внутренней безопасности МВД
Кроме того, с начала 2017 г. в медийном пространстве активно муссируется тема создания Высшего антикоррупционного суда. За этот период в парламент были поданы 6 альтернативных законопроектов, один из которых, в последствии, был снят с рассмотрения. 1 марта 2018 г. Верховная Рада проголосовала в первом чтении президентский законопроект №7440 «О Высшем антикоррупционном суде». Стоит отметить, что из всех альтернативных проектов, именно он наименее соответствует требованиям МВФ и других западных партнёров о комплектовании и обязательности вердиктов Совета международных экспертов в вопросе назначения судей, подсудности (юрисдикции ВАСУ), и сроках его создания.
Затягивая процесс принятия закона о ВАСУ и прописав в нём длительные сроки формирования этого органа (создаётся в течение 12 месяцев со дня вступления в силу), действующие власти добились одной из важнейших своих целей – нивелировали влияние будущего антикоррупционного суда на результаты выборов 2019 г. Если нынешний процесс принятия закона не будет ускорен непредвиденными обстоятельствами, ВАСУ создадут не раньше 2019 г., а первых его решений следует ожидать в 2020 г. – то есть уже после выборов.
Ещё одним долго вынашиваемым «новорождённым» в череде антикоррупционных органов стало Государственное бюро расследований, процесс создания которого тянулся с ноября 2015 г., когда Верховная рада приняла соответствующий закон. Ожидается, что ГБР приступит к полноценной работе лишь с осени текущего года. При этом, к комплектованию структуры уже есть ряд вопросов. Большинство из них касаются конкурса на занятие должности главы ГБР, который выиграл Роман Труба. Условия попадания этого чиновника и бывшего частного предпринимателя в число претендентов остаются загадкой. Исходя из просочившихся в СМИ инсайдов и информации о предыдущей карьере Р. Трубы, можно сделать вывод о том, что он – креатура Народного фронта, согласованная секретарём СНБО А. Турчиновым с президентом. Это значит, что, вопреки декларациям, руководитель нового антикоррупционного органа зависим от представителей правящей коалиции.
Общие бюджетные затраты на антикоррупционные структуры в период 2015-2017 составили 2,9 млрд. грн. А затраты на «старые» МВД, СБУ, ГПУ, не утратившие функции борьбы с коррупцией, за 2014 – 2016 гг. составили 138 млрд. гривен. В бюджете на 2018 год на деятельность НАБУ, САП и НАПК выделено более 2,2 млрд. гривен. При этом, суммарное финансирование деятельности ГПУ, МВД и СБУ в текущем году составит 78,34 млрд. грн.
Для сравнения: при предыдущей власти, за период 2010 – 2013 гг., расходы на МВД, СБУ, ГПУ составили 68 млрд гривен. За решетку были отправлены видные политики и чиновники (пусть и не все из них за коррупционные деяния): Ю. Тимошенко, Ю. Луценко, В. Волга (глава Госфинуслуг), И. Марков (нардеп ПР), В. Галицкий (глава Службы занятости), И. Зварич («судья-колядник»), Б. Преснер (заместитель министра экологии), Н. Синьковский (замглавы Госкомрезерва), В. Щербина (экс-мэр Алушты).
Дублирование функций приводит к межведомственной конкуренции. В 2016 году общественность стала свидетелем выяснения отношений между ГПУ и НАБУ – не только в ходе обысков прокуратуры в офисе ведомства А. Сытника, но и прямо в центре Киева, где сотрудники данных органов устроили драку. В декабре 2016 г. А. Сытник жаловался, что возглавляемая Ю. Луценко ГПУ заблокировала НАБУ доступ к Единому реестру досудебных расследований.
Результаты работы антикоррупционных органов
Нередко можно услышать гипотезу о том, что новообразованные антикоррупционные структуры являются инструментом внешнего воздействия на верхушку украинской власти. Развитие ситуации вокруг «дела Насирова» – единственного чиновника из высших эшелонов, до которого дотянулись руки НАБУ, может говорить о провале попыток иностранных партнёров повлиять на украинское руководство в вопросе антикоррупционной деятельности. Отстраненный от должности экс-глава ГФС обвиняется в незаконном предоставлении налоговой рассрочки беглому депутату А. Онищенко, чье дело, в связи с успешным бегством фигуранта в Европу, стало провалом для Антикоррупционного бюро. Как часто бывает в таких случаях, Насиров вышел на свободу «по состоянию здоровья» из зала суда. На отчётном брифинге в феврале 2018 г. главы НАБУ и САП признались, что с учётом темпа рассмотрения в суде и объёма обвинительного акта (800 страниц), дело Р. Насирова может слушаться годами. Фактически, это заявление – роспись в собственном бессилии.
Еще один беглец, судья Н. Чаус, которого с помпой «брали» НАБУ и САП, по счастливой случайности был задержан в Молдавии. Однако, в апреле 2017 г. молдавский суд отпустил его из-под стражи. Переговоры об экстрадиции ведутся до сих пор.
Другой беглый судья – экс-глава Апелляционного суда Киева А. Чернушенко – помимо того, что скрылся от правоохранительных органов, выступил с серией заявлений о давлении на судейский корпус со стороны высших украинских чиновников. Реакции правоохранительных органов на данные заявления не последовало.
Не отреагировали силовые структуры и на заявление экс-депутата А. Шепелева о том, что нынешний генпрокурор Ю. Луценко в 2006 году требовал от него взятку в размере 150 тыс. долларов. По утверждению А. Шепелева, он лично передал данную сумму Ю. Луценко взамен на прекращение давления – лишения депутатской неприкосновенности и гражданства.
Еще один скандал, с которым прочно ассоциируется Национальное антикоррупционное бюро – «дело Манафорта», экс-главы штаба Д. Трампа. В 2016 г. НАБУ легализовало антитрамповскую политическую «джинсу», обвинив П. Манафорта в получении 12,7 млн. долларов от команды В. Януковича. После победы Д. Трампа на президентских выборах, ряд политических экспертов высказывали опасения относительно того, что история с компроматом от НАБУ повредит отношениям Украины с США. Однако, вскоре после прихода Д. Трампа в президентский кабинет, П. Манафорт был обвинён в Соединённых Штатах в «сговоре против американских интересов» и о потенциальном поводе для ухудшения отношений с Украиной все забыли.
Что касается измеримых показателей борьбы с коррупцией, они предельно скромны. Из 128 человек, получивших тюремные сроки за коррупцию (в период с июля 2015 по июль 2016), в места не столь отдаленные отправились лишь 3 чиновника класса «А» (двое руководителей райгосадминистраций и заместитель главы Госсельхозинспекции) и 4 чиновника класса «B» (трое следователей и глава Лазурненского поселкового совета). По словам А. Сытника, по состоянию на февраль 2017 НАБУ передало в суд 50 уголовных дел и добилось вынесения 12 приговоров, но не менее, чем в 5-ти случаях было достигнуто соглашение со следствием. Глава ведомства утверждает, что многие дела тормозятся в судах, потому выступает за создание вышеупомянутого ВАСУ.
По состоянию на сентябрь 2017 г. общее количество производств, расследуемых НАБУ составляло 410. На тот момент детективы бюро сообщили о подозрении 260 лицам, а в суд было направлено 86 дел. Из них судебные решения были вынесены лишь в 23. При этом, законную силу обрели всего 17 обвинительных приговоров.
На совместном брифинге по итогам работы за 2 полугодие 2017 г. руководители НАБУ и САП А. Сытник и Н. Холодницкий заявили, что с момента начала расследований, сумма компенсированного ущерба составила около 250 млн. грн., 117 из которых были компенсированы за отчётное полугодие. Кроме того, по заявлениям чиновников – антикоррупционеров, «удалось предупредить разворовывание почти 2 млрд. грн., 1,5 из них – в сфере энергетики», а в процессе конфискации на данный момент пребывает ещё 650 млн. грн. За период расследования, юристы бюро подали 35 исков о признании недействительными сделок, связанных с коррупцией. Окончательное решение судом кассационной инстанции было принято лишь в 15 из них.
Статистика возврата средств в бюджет впечатляет только на первый взгляд. Имеются серьёзные основания для сомнений в её достоверности. Так, в 2016 г. Руководство НАБУ рапортовало о том, что за год их работы в казну было возвращено 100 млн. гривен и упреждено разворовывание 580 млн. гривен на госпредприятиях. В то же время, по утверждению исполнительного директора Центра противодействии коррупции Д. Каленюка, за первое полугодие 2016 г. в бюджет возвращено лишь 78 тысяч гривен коррупционных активов.
Кроме того, отметим, что само НАБУ, на протяжении недолгого периода своего существования, было участником коррупционных скандалов, связанных с закупкой амуниции для спецназа – носков по 373 гривны за пару и футболок по 1116 гривен.
Большие вопросы вызывает и деятельность НАПК, возглавляемой бывшей преподавательницей А. Яценюка Н. Корчак. Как сообщают «Схемы», в июле и сентябре 2016 члены НАПК выписали сами себе премии в размере 250% в дополнение к окладу и надбавкам. Критерии успешности работы данного ведомства определяют сами его сотрудники.
Полная проверка наделавших шума электронных деклараций до сих пор так и не была проведена. На конец ноября 2017 г. НАПК проверило всего 11 деклараций народных депутатов за 2015 – 2016 гг. Фактически, в Украине произошла легализация капиталов, немалая часть которых получена незаконным путем.
Выводы
Резюмируя вышеизложенное, приходится констатировать, что антикоррупционная реформа на сегодняшний день не достигла своих целей. Проблема представляется нам комплексной. Она связана с такими факторами, как низкая квалификация сотрудников антикоррупционных органов, несовершенство законодательной базы, зависимость антикоррупционных структур от высших эшелонов власти и многие другие.
Результаты работы антикоррупционных органов явно не соответствуют затраченным на их деятельность средствам. Так, суммарные затраты на НАБУ, САП, и НАПК в период с 2015 по 2019 гг. (включая 2,2 млрд. гривен, заложенные на текущий год) составят 5,1 млрд. грн. На отчётном брифинге в начале 2018 г. руководители НАБУ и САП заявили, что с момента начала расследований, сумма компенсированного ущерба составила около 250 млн. грн. Кроме того, по их словам, «удалось предотвратить разворовывание ещё почти 2 млрд. грн., 1,5 из них – в сфере энергетики». Даже с учётом этого «предотвращения», эффект от деятельности НАБУ и САП не покрывает потраченных на неё в период с 2015 по 2017 гг. 2,9 млрд. гривен.
Количество раскрытых дел и «посадок» коррупционеров также не впечатляет. На начало 2018 г. из 300 лиц, заподозренных в коррупции за весь период деятельности НАБУ и САП, только относительно 165 граждан дела были переданы в суд. Из 86 уголовных производств, направленных в суд, решения были вынесены в 23 случаях, а в законную силу вступили лишь 17 обвинительных приговоров (данные на сентябрь 2017 г.).
Затягивание процесса создания антикоррупционного суда, противостояние между различными элементами антикоррупционной системы (НАБУ против ГПУ и т.п.), а также – попытки властей направить процесс создания новых профильных структур в выгодное им русло – яркие свидетельства того, что в Украине сформировалось коррупционное «глубинное государство», в недрах которого принимаются основные решения политического и экономического характера и для которого внешние формы вроде правящей коалиции, президентских полномочий, и судебной системы, служат лишь ширмой.
В данный момент, мы являемся свидетелями того, как крупные коррупционные картели пытаются инфильтровать новообразованные антикоррупционные структуры своими ставленниками и всячески парализовать их работу. Скромные результаты антикоррупционной деятельности за последние 3 года служат лучшим доказательством того, что в этой борьбе с волей иностранных партнёров и финансовых доноров, возлагающих большие надежды на НАБУ, САП, и будущий ВАСУ, украинские коррупционеры, пока, побеждают. А значит, клубок коррупционных проблем в Украине придется распутывать еще не один год.
Резюмируя вышеизложенное, приходится констатировать, что антикоррупционная реформа на сегодняшний день не достигла своих целей. Проблема представляется нам комплексной. Она связана с такими факторами, как низкая квалификация сотрудников антикоррупционных органов, несовершенство законодательной базы, зависимость антикоррупционных структур от высших эшелонов власти и многие другие.
Результаты работы антикоррупционных органов явно не соответствуют затраченным на их деятельность средствам. Так, суммарные затраты на НАБУ, САП, и НАПК в период с 2015 по 2019 гг. (включая 2,2 млрд. гривен, заложенные на текущий год) составят 5,1 млрд. грн. На отчётном брифинге в начале 2018 г. руководители НАБУ и САП заявили, что с момента начала расследований, сумма компенсированного ущерба составила около 250 млн. грн. Кроме того, по их словам, «удалось предотвратить разворовывание ещё почти 2 млрд. грн., 1,5 из них – в сфере энергетики». Даже с учётом этого «предотвращения», эффект от деятельности НАБУ и САП не покрывает потраченных на неё в период с 2015 по 2017 гг. 2,9 млрд. гривен.
Количество раскрытых дел и «посадок» коррупционеров также не впечатляет. На начало 2018 г. из 300 лиц, заподозренных в коррупции за весь период деятельности НАБУ и САП, только относительно 165 граждан дела были переданы в суд. Из 86 уголовных производств, направленных в суд, решения были вынесены в 23 случаях, а в законную силу вступили лишь 17 обвинительных приговоров (данные на сентябрь 2017 г.).
Затягивание процесса создания антикоррупционного суда, противостояние между различными элементами антикоррупционной системы (НАБУ против ГПУ и т.п.), а также – попытки властей направить процесс создания новых профильных структур в выгодное им русло – яркие свидетельства того, что в Украине сформировалось коррупционное «глубинное государство», в недрах которого принимаются основные решения политического и экономического характера и для которого внешние формы вроде правящей коалиции, президентских полномочий, и судебной системы, служат лишь ширмой.
В данный момент, мы являемся свидетелями того, как крупные коррупционные картели пытаются инфильтровать новообразованные антикоррупционные структуры своими ставленниками и всячески парализовать их работу. Скромные результаты антикоррупционной деятельности за последние 3 года служат лучшим доказательством того, что в этой борьбе с волей иностранных партнёров и финансовых доноров, возлагающих большие надежды на НАБУ, САП, и будущий ВАСУ, украинские коррупционеры, пока, побеждают. А значит, клубок коррупционных проблем в Украине придется распутывать еще не один год.
