11 сентября 2001. Нью-Йорк и Вашингтон. 2974 жертвы.
26 октября 2002. Москва. 176 жертвы
1 сентября 2004. Беслан 333 жертвы.
11 марта 2004. Мадрид – 191 жертва.
7 июля 2005. Лондон. 56 жертв.
7 января 2015. Париж. 12 жертв.
13 ноября 2015. Париж. 132 жертв.
Между каждым из этих событий можно вставить еще добрый десяток подобных терактов, совершенных радикальными исламистами в разных уголках мира. Исламистский терроризм стал чумой ХXI века, пугающей западного обывателя не меньше нежели коммунизм американцев в шестидесятых годах 20 века. Однако для того чтобы лучше понять данный феномен и тот ужас который он вызывает у европейцев(в том числе и у нас) нам необходимо понять какие исторические измененияпретерпелмир за последние 300 лет и какие процессы сейчас происходят.
Великая французская революция стала определенным горизонтом событий, который сформировал тот культурно-цивилизационный базис, на котором зиждется весь современный западный мир. Это формирование капиталистического уклада, основных западных идеологий и конституционных принципов. Помимо этого следует отметить символический характер данного события в аспекте формирования национальной идентичности народов Европы. Великая Французская революция стала своеобразной точкой отсчета в процессе становления современного понятия нации. Если до нее все европейские войныпроисходили между монархами, то впредь основные линии конфликтов будут разворачиваться между нациями вплоть до начала 20 века. Первая мировая война стала одним из поворотных этапов истории, разрушив крупнейшие европейские континентальныеимперии, и привела к появлению новых государств и идеологий. С момента октябрьского переворота, основным субъектом конфликтов становятся идеологии и страны их носители. Если в период Второй Мировой войны конфликт разворачивался между нацизмом и всеми остальными идеологиями, то в период холодной войныакторами противоборств на международной арене стали коммунизм и либерализм, способствуя формированию идентичности в новых, идеологических категориях. После краха СССР приходит конец биполярному миру и наступает смена субъектов глобальных конфликтов. На данном этапе основой категорией идентификации становится цивилизационная принадлежность. Теперь основные зоны напряженности проходят по линии разломов цивилизаций. Мир вступил в новую эру идентичности.
Такую точку зрения выразилвыдающийся политический философ Самюэль Хантингтон, отстаивая идею многополярного мира. Не смотря на то, что данная концепция не сильно приветствуется западными политиками (ибо в противном случае это делегитимизирует их международное влияние), последние события прибавляют много плюсов в пользу данной теории.
Хантингтон утверждал, что цивилизационная принадлежность обусловлена такими чертами как общность языка, религии, истории, культуры, социально-политических институтов, а также субъективной идентификации. При этом существуют несколько уровней такой идентификации. Житель Барселоны в диалоге и мадридцем будет себя идентифицировать как каталонец, в диалоге с немцем – как испанец, в диалоге с китайцем – как европеец, что является составной частью западной цивилизации.
Если говорить о причинах цивилизационных конфликтов, то следует отметить резкое сужение мира ввиду развития масс-медиа, научно-технической революции, средств транспорта и коммуникации, в конце концов – экономических связей, а также роста глобального народонаселения. Этоявляется отличительной чертой нынешнего исторического этапа развитиячеловечества.Цивилизации,существовавшие тысячи лет, были ограничены в своих контактах друг с другом и развивались самостоятельно, сегодня же коммуникации между ними настолько ускорились, что этопривело к актуализации их собственной цивилизационной идентичности.
Возвращаясь к феномену терроризма, следует сказать, что он обусловлен процессами глобализации,вестернизации и модернизации. Исламская революция 1979 года, Хезбола, Аль-Каида, ИГ, Черный Сентябрь – всеэто последствия реакции исламского мира на активную экспансию запада в их политическое, культурное, религиозное, экономическое и социальное пространства.
Современный терроризм в той форме, в какой мы его знаем, направлен на подрыв теоретического базиса западных национальных государств. Все они вышли из теории общественного договора, которую в очень упрощенной форме можно сформулировать так: «Государство создано общественным договором, для обеспечения безопасности». Соответственноглавная функция государства - это обеспечение личной безопасности граждан. А также роль «ночного сторожа» (либерализм) в экономических процессах. Как мы видим, понятие безопасности и правопорядка, как его составляющей,является базисом данной теории.Символическое значение террористических актов состоит как раз в подрыве этой исходной догмы. Любой теракт постулирует: нет,ваше государство, ваша цивилизация не может обеспечить вашу безопасность. А вследствие того, что западный мир представляет собой, в общем-то, гомогенное ценностное пространство, терактво Франции вызывает соболезнование и у других членов данной цивилизации. Это мы видели и на примере «JesuisCharlie» и на стандартной нынче практике возложения цветов у посольств стран-жертв терактов. Так что по своей сути не важно, в какой стране произошел бы теракт, ибо в любом случае, это теракт против запада как такового.
Террористическая атака в Париже помимо своего символического значения в аспекте подрыва доверия к государству выполняет и идентификационную функцию. Факт того, что кровь более ста французов на руках у мусульман, автоматически влияет на отношение титульной нации к исламскому меньшинству. Ухудшение статуса мусульманина на западе ввиду отождествления его религиозной принадлежности с террористической угрозой в свою очередь порождает их отторжение социумом и заставляет искать социально-политические ориентиры, которые отменно предоставляются радикальным исламом, что способствует притоку новой волны адептов.
Столкновение западного и исламского миров, которое сегодня происходит на Ближнем востоке, ставит ряд серьезных трудностей перед лицом США и Европы. И вся проблема в том что, господствующий на западе либеральный тренд не может ответить на вызовы времени. Полностью обезопасить себя от терактов сегодня практически невозможно, ибо в Европе очень много мусульман во втором и третьем поколении. Многие из них получили гражданство в порядке натурализации или филиации. И определить кто из них потенциальный исламист практически невозможно. Наплыв беженцев также представляет собой серьезную проблему ввиду возможного проникновения целых групп радикально настроенных исламистов а также их влияния на социально-экономическую обстановку в стране. Кроме всего прочего под серьезный вопрос ставится вопрос эффективностиЗападного подхода к моделям этнополитики. Плавильный котел наций в США, который со временем трансформировался в некий национальный салат, а также мультикультурализмГермании полностью провалились. И даже жесткаяассимиляторская политика Франции не смогла переварить исламскую идентичность. Причина проста: как для мультикультурализма так и для ассимиляторской этнополитики необходимо согласие ее субъектов касательно основных мировоззренческих принципов, которые в данном случае просто отсутствуют.
Соответственно мы можем ожидать роста консервативных и националистических движений в ЕС, которые будут декларировать достаточно жёсткую политику в отношении радикальных исламистов. Однако вся трудность борьбы с радикальным исламом состоит в том, что это религиозно-политическое явление идеологического характера, а, как известно, пушки бессильны против идей. Террористические группы исламистов, как правило, автономны, лишены центральной системы управления и линейной субординации. Тоже, кстати касается и ИГ. При этом радикальный ислам имеет очень серьезное средство мобилизации масс – религиозную идею, которая может заставить человека добровольно пойти на неминуемую смерть, чего не западе, как утверждают некоторые политический философы, уже нет.
Антиисламские настроения сегодня становятся нормой западного политического дискурса, что может иметь ряд очень серьезных последствий для взаимоотношений Арабского и Западного мира. Ибо реакция даже умеренных исламских стран на малейшие проявления антиисламских действий может быть достаточно жесткой. Однако запад достиг той точки, при которой ему просто необходимо задать себе неудобные вопросы об идентичности, культуре, религии и территории, и дать на них ответ.
Эксперт УИАМП Николай Стребков
