Президент России Владимир Путин снова заговорил на языке ядерного шантажа, заявив, что Москва готова ответить на любые стратегические угрозы «не словами, а военно-техническими мерами». В то же время, он обвинил Запад в разрушении диалога между ядерными государствами. Политолог Руслан Бортник в комментарии From-UA объяснил, что истинная причина этих заявлений — попытка поднять ставки в преддверии завершения действия соглашения СНВ-3 и вывести США на переговоры.
«Сегодняшнее выступление Путина посвящено тому, что 5 февраля 2026 года, по большому счету менее полугода, завершается действие соглашения между Россией и США, которое называется СНВ-3. Это договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений.
Настоящий договор ограничивает количество развернутых боеголовок в России и США на уровне 1550 единиц на каждую страну. Это развернутые боеголовки, ядерные боеголовки.
Этот договор уже фактически не выполнялся еще с времен ведомства, потому что он предусматривал проведение инспекций на ядерных арсеналах друг друга, то есть российских инспекций в США, американских инспекций в России. Сначала через ковод, а затем из-за российского вторжения в Украину эта часть договора не выполнялась. А в 2023 году Россия официально приостановила из-за решения парламента свое участие в этом договоре.
Сейчас Путин снова поднял эту тему, таким образом мне кажется, создавая основание для перезапуска переговоров между Россией и США о стратегической стабильности. Используя тему ограничения ядерных наступательных вооружений, Путин пытается и поднять ставки, и опять же спровоцировать переговоры о стратегической стабильности безопасности, к которым он стремится с Трампом, используя в качестве повода завершение действия настоящего договора.
Под стратегической стабильностью, о чем Россия давно хотела говорить с США, Москва подразумевает в том числе и раздел зон влияния — безопасных, экономических и т.д. То есть это не совсем угроза, это попытка России спровоцировать прямые переговоры с США и уже на этих переговорах достигать не столько своих целей ядерного разоружения, как своих тактических военных и политических целей в Европе, на постсоветском пространстве, в других регионах».
