Идея строительства своего рода “энергетического санитарного кордона” на границах с Россией, инициированная польским президентом А.Дудой и активно подхваченная его хорватской единомышленницей К.Грабар-Китарович в 2015 году, начинает обретать реальные очертания. Как и любое другое начинание т.н. “новых европейцев”, эта идея так или иначе была бы обречена на провал, не получи она мощнейшей политической и экономической поддержки из-за океана.
Но если в разгар избирательной гонки в США администрации Б.Обамы было всё же некоторым образом “не до того”, то для Д.Трампа с его миллиардерским чутьём и стремлением “вернуть величие Америки” польско-хорватский проект при определённых условиях вполне может стать успешным стартапом на ниве монетизации американской внешней политики. То, что для “романтика” Б.Обамы представлялось в целом лишь красивой мечтой о братской (целиком подконтрольной) “Новой Европе”, победившей весьма строптивую и непредсказуемую Европу “старую”, у прагматика Д.Трампа переведено в денежный эквивалент и весьма тщательно просчитано на калькуляторе. Более того, возможные американские прибыли в случае успеха предприятия могут означать прямо пропорциональные убытки России, что совершенно точно не навредит весьма шаткому положению Д.Трампа у себя дома.
На сегодня с некоторыми оговорками можно достаточно определённо говорить о том, что “Инициатива трёх морей” (ИТМ)1 становится новой геополитической реальностью, с которой так или иначе будут вынуждены считаться и в Москве, и в Брюсселе, и в Берлине. Чтобы понять это, для начала достаточно сопоставить обстоятельства проведения и формальные результаты первого и второго саммитов ИТМ на высшем уровне. Итак:
Хорватский Дубровник, август 2016 года. На установочном саммите собрались представители 12 стран-участниц инициативы, однако лишь шесть из них были представлены на уровне глав государств: кроме А.Дуды и К.Грабор-Китарович, как носителей идеи, на форум приехали президенты Болгарии, Венгрии, Литвы и Словении. Остальные шесть (Австрия, Чехия, Словакия, Румыния, Эстония и Латвия) ограничились участием на уровне министров или замминистров. Вероятнее всего, основной причиной такого ограничения стал фактор определённого недоверия из серии “не будем спешить, посмотрим, что из этого получится”. В статусе наблюдателей были приглашены представители США, Китая и Турции. При этом Америку представляло хотя и весьма влиятельное, но всё же бывшее должностное лицо администрации – отставной генерал Джемс Джонс (советник президента по национальной безопасности в 2009-2010 гг.), ныне возглавляющий работающую на Белый дом консалтинговую организацию под названием “Jones Group International” (в скобках заметим – специализирующуюся на вопросах энергетической безопасности).
Формальным результатом форума в Дубровнике стало подписание Совместного заявления2, в котором в несколько завуалированном виде была сформулирована главная цель проекта ИТМ: в достаточно короткие сроки ликвидировать экономическое отставание между “востоком и западом ЕС”. Цель вполне разумная и понятная: если хочешь, чтобы твоё слово в компании “заклятых союзников” имело реальный вес, ты должен быть достаточно сильным и независимым. В противном случае все твои недоумения и “серьёзные озабоченности” по поводу “ужасной миграционной политики” или “заигрывания с агрессором” будут так или иначе игнорироваться.
Для справки: суммарный ВВП 12 стран-участниц ИТМ составляет около 10% от общего объёма ВВП Евросоюза, а средний ВВП на душу населения не достигает и 70% усреднённого показателя ЕС (без Австрии и Чехии – около 60%). Экономика Польши составляет примерно четверть экономики Германии. За последние пять лет эти показатели практически не менялись.
Цель понятна. Оставалось определиться со средствами её достижения. С этим было сложнее. Вечный вопрос о том, кто же всё-таки “будет оплачивать банкет”, в Дубровнике остался без ответа. Вследствие этого и с учётом уже упомянутой низкой явки приглашённых, хорватский форум оставил весьма неясное представление о характере и перспективах проекта.
Второй саммит ИТМ, состоявшийся в Варшаве 6-7 июля с.г., выгодно отличался от первого. Прежде всего, за прошедший между двумя событиями год уровень доверия к польско-хорватской инициативе существенно возрос. В столицу Польши приехали уже не шесть, а десять глав государств-участниц (Австрия и Чехия вновь решили воздержаться, ограничившись чисто символическим участием). Но, самое главное, саммит был “освящён” присутствием главы Белого дома, что едва ли нуждается в комментариях.
Президент Польши А.Дуда подсчитал, что в рамках инициативы планируется реализовать 157 разнообразных бизнес-проектов в области инфраструктуры, транспорта, энергетики, коммуникаций и информационных технологий на общую сумму около 50 млрд. дол. США. Вполне вероятно, что эти цифра имеют под собой определённые основания, что каждый крупный проект всегда так или иначе связан с десятками более мелких. Тем не менее, основную суть ИТМ на сегодня составляют три масштабных проекта, на которые, возможно, будут “нанизаны” все остальные:
газотранспортный коридор “Север – Юг”, предполагающий связать СПГ-терминалы Свиноуйсьце (Польша) и Крк (Хорватия), первый из которых уже находится в эксплуатации, а второй планируется запустить до конца 2019 года;
магистральный газопровод от черноморского побережья Болгарии до австрийского газораспределительного узла Баумгартен через территорию Румынии и Венгрии;
транскарпатская автомагистраль “Via Carpathia”, которая протянется от Клайпеды (Литва) до Салоники (Греция).
Если оставить за скобками последний из трёх упомянутых проектов, то газовая направленность “Триморья” выглядит совершенно очевидной. Точно так же прозрачным выглядит и главный интерес США: закрепление на европейском газовом рынке в качестве экспортёра. На сегодня американское газовое присутствие в Европе – чисто символическое: на уровне десятых долей процента от общего импорта природного газа в ЕС (на фоне 30-35% показателя российского присутствия). Но уже в ближайшие пять лет цифра эта может поменяться кардинально и достичь по меньшей мере 5-7%.
Для справки: экспорт американского СПГ в Европу начался в феврале 2016 года. За прошлый год американским компаниям-экспортёрам удалось поставить на европейский рынок чуть более 500 млн. кубометров газа, что составило 0,2% от общего импорта газа в странах ЕС и около 3% импорта сжиженного газа.
“Инициативе трёх морей” в этих планах отводится ключевая роль. Начать с того, что планируемая суммарная мощность регазификации польского и хорватского СПГ-терминалов к началу следующего десятилетия должна составить 12,5 млрд. кубометров. К этому можно добавить действующий плавучий терминал в литовской Клайпеде (3 млрд.) и перспективный в Эстонии (до 4 млрд. после 2022 года). Вероятность того, что большая (если не львиная) доля этих мощностей будет загружена американским СПГ, достаточно велика, особенно после громогласных заявлений Д.Трампа в Варшаве: “мы намерены упростить для своих компаний условия поставок СПГ в страны Восточной и Центральной Европы”. Смысл таких заявлений вполне понятен: США сделают всё возможное, чтобы заставить своих восточноевропейских союзников покупать именно американский газ (говоря “заставить”, совсем не обязательно подразумевать исключительно грубое политическое давление. Набор имеющихся у Белого дома инструментов достаточно широк: от государственного дотирования своих экспортёров до уступок по ряду других проектов, например, по поставкам ЗРК “Пэтриот” полякам).
Безусловно, оценивая перспективы американской газовой экспансии “на бумаге”, совсем не стоит забывать “про овраги”, главным из которых был и остаётся вопрос цены. Как ни крути, но перевозка СПГ танкерами через океан с последующей регазификацией всегда будет стоить значительно дороже, чем поставка по трубопроводам, а следовательно импортёры американского газа в Европе (либо компании-экспортёры в США) в любом случае будут нести убытки. Готовность американского правительства полностью компенсировать эти убытки, которые при серьёзных объёмах поставок могут составить сотни миллионов долларов в год, остаётся вопросом. Доставка на терминал Свиноусьце первого танкера из США 8 июня с.г. с грузом в 95 млн. кубометров газа вполне хороша как PR-акция в канун прибытия в Варшаву высокого американского гостя, но станет ли она началом долговременного сотрудничества американских поставщиков с польскими импортёрами в условиях конкуренции со стороны Газпрома?
Для справки: с 1 января 2018 года вступает в силу долговременный контракт между польской компанией PGNiG и катарской компанией Qatargas, предусматривающий поставку в Польшу ежегодно 2,9 млрд. кубометров газа. По оценкам ряда независимых польских экспертов, ежегодные убытки PGNiG при реализации этого контракта (в сравнении с аналогичными закупками у Газпрома по трубопроводу “Ямал - Европа”) составят не менее 164 млн. дол. США.
По данным американских аналитиков, нижним порогом рентабельности американского СПГ для компаний-экспортёров на сегодня является цена в 245 дол. за тысячу кубометров (такую цифру называет, в частности, ведущий эксперт Оксфордского института энергетических исследований Дж.Хендерсон), в то время, как Газпром может себе позволить безубыточно продавать трубопроводный газ в Европу по ценам порядка 150 дол. за тысячу кубометров.
Если Вашингтону удастся преодолеть ценовые и прочие “овраги”, результат может оказаться вполне внушительным: доля России в газовом импорте 12 стран-участниц ИТМ в среднесрочной перспективе может сократиться с нынешних 70-75% до 40% и ниже.
Не менее важен вопрос: а так ли уж хотят восточные европейцы избавиться от пресловутой зависимости от “Газпрома”? От ответа на этот вопрос в значительной, если не в полной, мере можно судить о политическом единстве внутри новоиспечённого объединения. И вот тут, как выясняется, не всё так радужно, как выглядит на семейных фото и бравурных пресс-релизов после Варшавского саммита. Если с Польшей, Хорватией и странами Балтии всё вполне определённо и предсказуемо, то этого совсем не скажешь об остальных. Достаточно упомянуть, например, что буквально в день прилёта Д.Трампа в Варшаву (5 июля с.г.) в Будапеште с главой “Газпрома” А.Миллером подписываются документы, предусматривающие покупку Венгрией российского газа из газопровода “Турецкий поток” после 2019 года. То же самое планирует сделать и Болгария, которая всерьёз вознамерилась построить газовый хаб под Варной к 2022 году и совершенно не видит возможности реализовать этот проект без России. Уже упомянутые Австрия и Чехия, чья зависимость от российского газа составляет более 75%, вообще стараются держаться в стороне от польско-хорватской инициативы и, более того, продолжают активно лоббировать “Северный поток-2”. Иными словами, в этом вопросе всё определяется степенью антироссийскости конкретно взятого руководства конкретно взятой страны. Там, где этот уровень не зашкаливает, предпочитают всё-таки руководствоваться экономическими соображениями, нежели политической целесообразностью.
Отношение к проекту ИТМ со стороны ведущих стран ЕС можно выразить простой и понятной формулой: “да – экономике, нет – политике”. Строительство газового коридора “Север – Юг” и связанных с ним инфраструктурных проектов только приветствуется Брюсселем как элемент реализации Европейской стратегии энергетической безопасности: чем больше точек приёма импортного газа и всевозможных интерконнекторов, тем меньше шансов попасть в сложную энергетическую ситуацию в случае каких-либо форс-мажоров, связанных с поставщиками либо транзитёрами. И не только приветствуется, но и поддерживается финансово через коллективные фонды ЕС. Например, под строительство СПГ-терминала в Хорватии из бюджета ЕС уже выделено 102 млн. евро (более 20% оценочной стоимости проекта).
До тех пор, пока со стороны Варшавы не будет сделано реальных попыток трансформировать экономически обоснованный проект “Триморье” в воплощение идеи конфедеративного “Междуморья” Ю.Пилсудского (точнее – её обновлённой версии под редакцией Я.Качинского), в Брюсселе, Берлине и Париже никаких серьёзных волнений по этому поводу ожидать не стоит.
Во многом именно этими соображениями (не раздражать западных европейцев, по крайней мере – до поры), скорей всего, определялся и состав участников балто-черноморско-адриатического объединения. Полноправными участниками могут быть только члены ЕС, без вариантов. Принимая соответствующее решение, в Варшаве очень хорошо осознавали, что попытка “втянуть” в новое образование Украину, вполне могла быть воспринята в Брюсселе как переход за “красную линию”.
Вряд ли стоит кого-то убеждать, что нынешняя политическая элита Украины живо заинтересована в присоединении к любому антироссийскому проекту с американским спонсором, включая и данную польско-хорватскую инициативу. Соответствующих заявлений и комментариев со стороны украинского руководства и приближённых к нему экспертных кругов за последние несколько лет было хоть отбавляй. Поэтому весьма трудно объяснить, чем руководствовались на Банковой и Грушевского летом 2016 года, когда принимали решение не направлять премьер-министра В.Гройсмана в качестве наблюдателя на саммит ИТМ в Дубровнике (то, что соответствующее приглашение из Загреба в Киев направлялось, известно совершенно достоверно из осведомлённых дипломатических источников). Наиболее логично предположить два возможных варианта: первый – не удовольствовались аморфным статусом “наблюдателя” и что называется “встали в позу” (“всё или ничего”); второй – “тупо проспали” (неопределённость повестки дня, долгие согласования, бюрократическая волокита, “мёртвый сезон” и т.п.).
Отсутствие аналогичного приглашения на Варшавский саммит ИТМ от польской стороны тоже вполне объяснимо. Во-первых – “наказание” за прошлогодний демарш. Во-вторых – фактор Д.Трампа: вполне вероятно, что список приглашённых пришлось согласовывать с главой Белого дома, а он был явно не настроен “пересекаться” с украинским лидером за день до встречи с В.Путиным в Гамбурге.
Естественно, всё это не означает, что Украина не имеет никаких возможностей для сотрудничества в формате ИТМ или шансов воспользоваться определёнными плодами этого проекта в будущем. Многое здесь зависит не только от дипломатической расторопности Киева, но и от того, что он способен реально предложить своим западным соседям, хотя бы в качестве идей.
Первое, что на данный момент приходит в голову, это присоединение Украины к перспективному газовому коридору “Север – Юг”. Тем более, что первый шаг в этом направлении как будто и сделан: уже в ближайший год польская компания PGNiG Technologie планирует начать на своей территории строительство первого участка интерконнектора Польша – Украина с пропускной способностью в обоих направлениях от 7 до 8 млрд. кубометров газа в год. Подготовительные мероприятия на участке Германовичи – Страхоцина (72 км) должны начаться ещё в этом году. Между тем, с украинской стороны аналогичных успехов в рамках этого проекта пока не наблюдается.
Для справки: предварительное соглашение о строительстве интерконнектора между компаниями “Укртрансгаз” и “Gaz-System” (Польша) было подписано в конце 2014 года. В соответствии с соглашением, Украина отвечает за строительство участка “Дроздовичи – Бильче-Волица” протяженностью 110 км, оценочная стоимость – около 250 млн. дол. США. Окончание строительства запланировано на 2020 год.
Таким образом, оценивая “Инициативу трёх морей” с позиций сегодняшнего дня можно констатировать и прогнозировать следующее:
ИТМ в её нынешнем виде – не совсем то, о чём мечтали лидеры польских правых Качинские в начале 2000-х годов, но вполне может стать первым шагом к реализации идеи “Междуморья” в её первозданном виде при условии существенного сокращения экономического отставания Польши от Германии;
в среднесрочной перспективе ИТМ не будет стремиться выйти за рамки чисто экономической повестки дня с упором на энергетику и инфраструктуру, а также принимать в число полноправных участников новые страны, особенно из-за пределов Европейского Союза;
начало американского экспорта СПГ в Европу (февраль 2016 года) и проведение учредительного саммита ИТМ в хорватском Дубровнике (август 2016 года) – не случайное совпадение, а целенаправленная стратегия по постепенному выдавливанию России с европейского газового рынка, согласованная между США и нынешним руководством Польши и Хорватии. В этом же контексте следует рассматривать и совпадение по времени визита Д.Трампа в Варшаву с введением жёсткого пакета санкций против РФ;
начало реализации ИТМ во многом стало возможным благодаря почти одновременному приходу к власти в ряде ведущих стран ЦСЕ правых политических сил с ярко выраженной антироссийской и проамериканской повесткой дня (“Право и Справедливость” и А.Дуда в Польше, К. К.Грабар-Китарович в Хорватии, К.Йоханнис в Румынии). В случае ухода этих сил с политической сцены или перехода в оппозицию активность Варшавы, Загреба и Бухареста по дальнейшему продвижению инициативы существенно снизится;
достижение необходимого политического единства внутри группы из 12 стран-участниц ИТМ практически недостижимо в ближайшей и среднесрочной перспективе. Разногласия в подходах к основным международным и региональным проблемам, включая политику по отношению к РФ и вопросы национальной энергетической безопасности, будут оставаться серьёзным сдерживающим фактором для ускоренного развития инициативы;
Украина имеет реальные шансы получить приглашение и принять участие в следующем саммите ИТМ, который состоится в Бухаресте летом 2018 года, при условии соответствующей политической воли, проявления высокой дипломатической активности и наличия прогресса в реализации совместных проектов. Тем более с учётом того, что в рамках Бухарестского саммита планируется провести первый бизнес-форум с участием имеющихся и потенциальных инвесторов. Привлечение безвозмездной помощи от ЕС на строительство в Украине новых газотранспортных маршрутов в рамках создания газового коридора “Север – Юг” так же не стоит считать безнадёжным делом. В любом случае использование ИТМ как площадки для консультаций с западными соседями по любым вопросам, представляющим взаимный интерес (в том числе для развязывания проблемных вопросов двусторонних отношений), будет иметь ощутимую пользу в деле усиления позиций Украины в регионе Центральной и Восточной Европы.
Чего Киеву не стоит делать, так это способствовать усилению и без того ярко выраженной антироссийской направленности ИТМ. Не оценят этого ни в Праге, ни в Вене, ни в Берлине, ни в Брюсселе. Да, пожалуй, и в Варшаве тоже.
Александр Ракитин,
эксперт УИАМП
1 Three Seas Initiative – TSI.
2 The Joint Statement on the Three Seas Initiative (The Dubrovnik Statement).