Авторы публикации
Павел Викнянский: В последнее время опять увеличился градус напряженности в Украине относительно вопросов языка и свободы совести на фоне все ухудшающейся экономики и уровня жизни людей. Налицо открытая связь этих процессов. Есть ли, с Вашей точки зрения, граница глупости, на которую может пойти режим? Может ли напряжение гражданского конфликта подняться до совсем деструктивного сценария?
Руслан Бортник: Напряжение повышается. Но самое опасное, что выхода этому напряжению нет – политический экспертный диалог в отношении гуманитарных вопроса подавляется на всех уровнях: на государственном – путем отказа чиновников от участия в нём или имитации; на общественном – силовым способом – «активисты» системно и последовательно срывают любые попытки общественной дискуссии по этим вопросам.
Кроме того, уже сегодня мы чувствуем дыхание выборов: и чем дольше мы живем в этом цикле – цикле суперманипуляций, тем более тяжелые политические наркотики необходимо выдавать для части общества, чтобы удерживать их под манипулятивным контролем. Постоянно необходимо поднимать градус противостояния, поддерживать конфликт и удивлять, шокировать общество расширяя «окно Овертона».
Работает схема, при которой человек посмотрел телевизор, видит– победа, классно, врагов, москалей там бьют, все такие патриоты вокруг, еще что-то; открыл холодильник – а полки уже наполовину пустые - власть хреновая – и доверие к телевизору падает… Поэтому, чтобы снова вызвать интерес к телевизору надо запускать все ярче и ярче картинку – больше трэша и угара. Картинка отвлекает внимание толпы, пока ушлые люди «шнырят» по её карманам.
Поэтому, уверен, что до 2019 г. мы в гуманитарной политике будем видеть только ожесточение. И в части языков, и в части истории, церкви, в части дальнейшего разрывания цивиллизационных связей со странами бывшего СССР. Это все будет нагнетаться, накручиваться. Поскольку играет роль инструмента отвлечения внимания от отсутствия реформ, провалов с коррупцией и внешнеполитической изоляции.
Но такая политика опасна для её авторов. Ведь мы не живем в вакууме. И когда одна радикальная парадигма пересекается в другой – конфликт неизбежен.
Сейчас нам уже регулярно «прилетает» погостить бумеранг. Вот, та же ситуация с Польшей, принявшей закон о криминализации украинских ультраправых.
А ведь в 2015 году в день, когда Коморовский, президент Польши, выступал в Верховной Раде Украины наша Парламент – фактически в пику – принял закон «О правовом статусе и почтении памяти борцов за независимость Украины в ХХ столетье» (о героизации правых в том числе и ОУН, УПА). Комаровский возвратился в Польшу с кукишем, скажем так, и пролетел на выборах. Обещания, которые ему и польской элите дал П. Порошенко в отношении внесения изменений в закон в части ликвидации ответственности за непризнание героями ОУН-УПА (да – в нашей стране если ты имеешь отличное в этой части мнение, то тебя должны преследовать по закону) так и не были приняты с 2015 года.
Все это сегодня нам вернулось. Когда Верховная Рада голосовала за обращение к Польше и призывом к примирению, польский Президент подписал закон, которым криминализировал деятельность украинских правых, хотя и отправил его на рассмотрение в Конституционный Суда. Таких вещей будет много. В таком алгоритме это все будет проходить и дальше.
А все потому, что «обитатели Банковой и Грушевского» сегодня выбрали перед выборами несколько таргетных социальных групп для себя, благодаря которым они собираются побеждать. Это бюджетники, чиновники и правые - те люди, которые выступают против мира на Донбассе, те люди, которые за войну до последнего солдата, те, которые выступают за радикальные действия в гуманитарной политике. Их по разным оценкам от 20 до 30%. Для этих таргетных групп власти созданы информационные пузыри на базе ведущих медиа-холдингов. Большинство медиа у нас начинают напоминать действительно классическое «Радио тысячи холмов». В этих пузырях очень фильтрованный набор экспертов, очень суженный и деформированный набор мнений и «новстей», сформированный «под вкусы» части общества, которая смотрит только эти телеканалы, следит только за этими СМИ. Известная политическая технология…
Ведь люди, склонны прислушиваться к тому, что нам нравится. И нас очень сложно переубедить в противоположном. Для этого должны случиться какие-то эксцессы, изломы. Война стала, безусловно, таким изломом. Таких людей в период после Евромайдана, революции было 50-60%. Сейчас осталось 20-30%. Это люди болеющие «стокгольмским синдромом» в отношении Майдана, Крыма, Донбасса. Они живут до очередного такого излома - к сожалению, они будут придерживаться этих взглядов. Именно для них создана абсолютно искусственная тепличная атмосфера в виде СМИ, которые говорят то, что им нравится; политиков, которые говорят то, что им нравится; в виде избегания какой-то неприятной информации, неприятных внешних ощущений, избегания объективной реальности. Их пытаются оградить социальными, экономическими, политическими, информационными инструментами. Им будут повышать зарплаты, мы уже видим. Им будут скармливать гуманитарную политику.
Границы этому нет, кстати. «Красную линию» может установить только общество.
Власть молчит, но ВВП показывает доходы граждан в 2 раза хуже, чем в Гондурасе. Мы будем жить хуже Сомали, но никогда этого не признаем. Такова специфика человеческого сознания, что всегда, когда нам кажется, что у нас в холодильнике лежит кусок сала, буханка хлеба и банка молока, то мы считаем себя средним классом.
Павел Викнянский: Но мы подключаемся к дешевому украинскому интернету или смотрим красивую картинку по телевизору - и пишаємося.
Руслан Бортник: Да, да. И скачиваем какой-то пиратский фильм, который рисует нам голливудскую действительность. И мы думаем, что живем, как средний класс. Хотя, если посмотреть по уровню потребления всего – начиная от мяса и молока – заканчивая технологиями и доступа к объектам культуры, то все мы, включая меня и Вас, мы нищие, мы «голодаем». Недоедаем базовых продуктов: молока, мяса, яиц. По статистике ООН банально мы нация, которая голодает и лишена качественных услуг - медицинских, образовательных. Мы за годы независимости потеряли больше людей чем за годы Второй мировой войны – цветы не растут в пустыне, сколько раз ты им не говори о реформах
Мы полностью исключены с глобальных процессов модернизации – технологической, социальной, правовой …
Если же начинаешь об этом говорить, то превращаешься в витрину обклеенную ярлыками «зрадоносца».
Павел Викнянский:Как же так, что с одним из когда-то наиболее читающих, интеллектуальных, прогрессивно настроенных народов мира произошла такая стремительная деградация?Ведь космос осваивали…
Руслан Бортник: Ничего не произошло. Просто те люди уехали из нашей страны. Та критически мыслящая элита – прежде в его люди с техническим образование - инженеры, врачи, технологи - оставили нашу страну, они оставила ее не сегодня, не после Майдана, они оставила раньше. В оставшиеся элите доминируют олигархи и гуманитарии. И те, и другие в нашей стране практически не способно творить своего – производства, культурного поля – а только «переваривают» раннее созданное или чужое.
У нас власть и деньги сконцентрировались в руках крупного олигархата, а индустриальный коллапс страны начался еще тогда, а сейчас уже по большому счету завершился. Вот эта критическимыслящая интеллигенция, которая привыкла все считать математическими формулами, которую яркой картинкой и истерическими призывами «не разведешь» - страну оставила. И мы сегодня пожинаем и политические плоды технологической деиндустриализации.
Наша интеллигенция, по большому счету, очень необразованна. В настоящем смысле этого слова. Люди, которые не читали базовых философских трудов, которые не владеют историей в классическом понимании, мировой литературой. То есть, они вне передовгго контекста человеческой цивилизацией.
Эти люди в основном выходцы из провинции. Я сам выходец из провинции, поэтому я могу об этом говорить. Это не какая-то там ксенофобия городского жителя. Это люди, которые являются носителями патриархального провинциального менталитета, с низким, очень постсоветским уровнем образования.
Вот сегодня посмотрите на политическую элиту? У многих даже среднего образования нет, и высшего нет, очевидно. Президент - олигарх, премьер – коммерсант, по большому счету. Если сравнивать с парламентами диссидентов и «красных директоров», с началом 2000-х - небо и земля. С одной стороны - образованная политическая оппозиция, а с другой– очень образованная техническая власть.
По большому счету та элита, которая могла бы критически переосмыслить, она уехала. Даже боевую основу Майдана составляли прежде всего выходцы из сел, центральноукраинских, западноукраинских. Вот они сейчас двигатель этого социального процесса. Люди, многие из которых обижены советским временем, потому что распад Советского Союза сломал их молодость, сломал их начало жизни.
Павел Викнянский: При этом большинство из них ненавидит Советский Союз.
Руслан Бортник: Потому что они объективно его ненавидят, и они правы в этом плане. Они о нем мало знают, на самом деле, но они помнят распад и кризис Советского Союз, он припал на их детство и молодость. И они помнят это время как развал, нищету, дефициты, безденежье, предательство и двуличность, а моментами и банальное недоедание, разрушенные карьеры. Для них это чумное время!
Те, кому сейчас по 40-50 -это жертвы развала Советского Союза. Поэтому поменялось лицо бабушки. Если раньше, 10 лет назад, бабушка голосовала за Коммунистическую партию, то это была бабушка, у которой счастливая молодость прошла в Советском Союзе. То сейчас у бабушки ее молодость прошла в развал Советского Союза, в Перестройку.
Павел Викнянский: Интересно! Мы затронули абсолютно важную тему демодернизации. Стоит зафиксировать, что, к сожалению, в современной Украине она идет по полной. Но как ответственные граждане мы должны быть оптимистами. Как Вы считаете, какие возможны «точки роста»? Понимая, какая огромная закредитованность у Украины…А мир все больше трясет не изжитым финансово-экономическим кризисом. Как здесь все-таки попробовать переизобрести себя?
Руслан Бортник: Поскольку мы мировая периферия, а при любом кризисе, безусловно, сначала гибнет периферия, а потом ухудшается ситуация в материнской среде, я думаю, что модернизировать нашу страну классическими инструментами уже невозможно. Этот шанс утрачен, а демодернизация разрушила те классические платформы, на которые мы опирались, живя и борясь с кризисами все время независимости.
Мы сегодня практически потеряли качественное образование. Поэтому система образования больше не готовит людей, способных модернизировать страну. И реформа образования, которую мы видим, она просто добивает уже, подводит черту. Также мы потеряли качественную медицину. Остались только определенные точки,и то, они в основном держатся на плечах очень старых врачей, которые не могут эмигрировать.
Итак, классические инструменты в виде государственных программ, инвестиций, каких-то прорывных идей в нашей стране уже не сработают. Уже, скажем так, инерция демодернизации, она настолько глубокая, что такими способами ее уже не остановить. Индустриализация нужна, но… невозможна, к сожалению. Мы сегодня не привлекательны ни для кого. В части даже производственной базы. Этой ниши в мире для нас уже нет, к сожалению.
Нам готовят роль аграрной страны с коррумпированной закрытой политикой.
Павел Викнянский: Пока мы гумус для чужих проектов…
Руслан Бортник: А в поле политического противостояния пока к нам есть еще какое-то внимание. Здесь надо ассиметрично подходить к этому, я уверен. Здесь необходимо искать синергию внутри общества. Сейчас объясню.
Павел Викнянский: Новую солидарность.
Руслан Бортник:Да, само собой, без внутренней политической солидарности, без объединения вокруг базовых государственных идей разных политических сил мы обречены в следующие 27 лет просто прекратить свое существование как отдельное государство. Здесь необходимы не только политическая солидарность между элитами и определенные правила игры, нужна технологическая и, скажем так, «ейджистская», межсоциальная солидарность.
Что она означает? У нас общество существует в разных измерениях. У нас есть продвинутая молодежь, которая развивает крипто-проекты - и живя здесь, живет в абсолютно другом мире. И есть жители сел и какие-то правые и левые радикалы, для которых все черное и белое,аглавный инструмент политики - это дубинка и кулаки. Необходимо восстанавливать социальную синергию для того, чтобы все эти пласты между собой: сельский и городской, молодой и старый, радикальный и модернизированный, русскоязычный и украиноязычный, католики и православные, устанавливали между собой коммуникацию.
Становление этой коммуникации достаточно быстро приведет к другому качеству государственности. Оно сразу же приведет к уменьшению «теневых» секторов экономики, а значит к увеличению экономических возможностей государства. И оно постепенно приведет к экономическому восстановлению страны, возможности постепенной реализации проектов модернизации.
Эта модернизация уже не обязательно будет похожа наклассическую индустриализацию, скорее это будет информационная модернизация. Это будет означать более гибкое, способное реагировать на любые кризисы, общество, в котором высока социальная стабильность, которая, в свою очередь, базируется на высоком уровне коммуникации.
Интервью для газеты «Республики»
